22.03.07
0
0
6026



Ночной кошмар Поэзия: философская, религиозная
НОЧНОЙ КОШМАР
эклога
1
Желтая трава…
злобно кусала синее и морозное небо;.
свернувшись в мелкие корпускулы, она вопрошала:
«Теперь, когда умер Бог, разве уже нельзя мне
чуточку безобразия?» – Даже не дрогнули на лице,
солнцем выжженном: ни нервы, ни...
прочие ее мускулы (она естественно была
права! – эта высохшая на солнце трава);
2
Зеленая ящерица…
Не тратя времени попусту (какая юркая цаца!)
припустилась с шипеньем в траву, в прохладу,
упругим свернувшись кольцом, усмехнулась:
«И мне дайте яду!» – Свет белый тут же исчез,
как будто ветром каким…
сдунуло (ящерица в небо родное смачно и
омерзительно плюнула);
3
Дерзкий рак…
с выпученными глазами на лбу, со следами
помутнения доказывал наобум о...
ближайшем в мире потеплении всем
высокопоставленным тварям скользким в пруду:
«Зима в этом году...» – Чу! вопил, подлец, как
будто правду клешнями резал, и вот уже...
звезды с неба густо посыпались. Неужто конец?
4
Серебристый гриф…
свободно владея иностранными языками, склевал
серую в яблоках лошадку, проглотив несчастную всю
без остатка, воскликнул: «Фу, как гадко!» – Но дни
почти вышли (на этот час лишь чёрное осталось,
да орущее в желудке птичьем пространство:
стервятник чистит клюв, острит глаз, готовит
пышное своё убранство);
5
Малая родина…
волком рыщет, алча во сне, в жутком виде...
ко мне по ночам приходит; я
просыпаюсь (единственный пока в стране) и страшно
вслух – чертыхаюсь; а рядом…
женщина! – светлым пятном в темноте отчетливо слишком
высвечивается... Мир долго ещё после нас станет
вновь и вновь опредмечиваться;
6
Впрочем, ночь…
себя превзошла: вон, что на белом свете
делается...
только что Правда – в рифму сошла! – значит, нечего
Поэту на других надеяться. Из многолетней
привычки всегда умирать останутся, возможно, лишь строчки:
«Я обещаю, ей-богу, не врать! – До самой последней
здесь точки» - Линия жизни моя, к
Счастью, вверх всегда положительно тянется!
эклога
1
Желтая трава…
злобно кусала синее и морозное небо;.
свернувшись в мелкие корпускулы, она вопрошала:
«Теперь, когда умер Бог, разве уже нельзя мне
чуточку безобразия?» – Даже не дрогнули на лице,
солнцем выжженном: ни нервы, ни...
прочие ее мускулы (она естественно была
права! – эта высохшая на солнце трава);
2
Зеленая ящерица…
Не тратя времени попусту (какая юркая цаца!)
припустилась с шипеньем в траву, в прохладу,
упругим свернувшись кольцом, усмехнулась:
«И мне дайте яду!» – Свет белый тут же исчез,
как будто ветром каким…
сдунуло (ящерица в небо родное смачно и
омерзительно плюнула);
3
Дерзкий рак…
с выпученными глазами на лбу, со следами
помутнения доказывал наобум о...
ближайшем в мире потеплении всем
высокопоставленным тварям скользким в пруду:
«Зима в этом году...» – Чу! вопил, подлец, как
будто правду клешнями резал, и вот уже...
звезды с неба густо посыпались. Неужто конец?
4
Серебристый гриф…
свободно владея иностранными языками, склевал
серую в яблоках лошадку, проглотив несчастную всю
без остатка, воскликнул: «Фу, как гадко!» – Но дни
почти вышли (на этот час лишь чёрное осталось,
да орущее в желудке птичьем пространство:
стервятник чистит клюв, острит глаз, готовит
пышное своё убранство);
5
Малая родина…
волком рыщет, алча во сне, в жутком виде...
ко мне по ночам приходит; я
просыпаюсь (единственный пока в стране) и страшно
вслух – чертыхаюсь; а рядом…
женщина! – светлым пятном в темноте отчетливо слишком
высвечивается... Мир долго ещё после нас станет
вновь и вновь опредмечиваться;
6
Впрочем, ночь…
себя превзошла: вон, что на белом свете
делается...
только что Правда – в рифму сошла! – значит, нечего
Поэту на других надеяться. Из многолетней
привычки всегда умирать останутся, возможно, лишь строчки:
«Я обещаю, ей-богу, не врать! – До самой последней
здесь точки» - Линия жизни моя, к
Счастью, вверх всегда положительно тянется!
Ощущаешь немного себя актером... Но всё равно спасибо.